Линия отсечения

Ненавижу конспирологию. Но скандал из-за Венедиктова, втягивающий в себя все новые оппозиционные «команды», действительно мог быть легко спровоцирован «извне». Легко потому, что он вполне мог возникнуть и самопроизвольно. Слишком много болячек у той среды, которую можно условно назвать либеральным или демократическим лагерем.

Скандал высветил эти болячки, но не способствовал их излечению. Стороны спорят не о том. Обвинять Венедиктова в личном стяжательстве несерьезно. Как и оправдывать его тем, что он шел на компромиссы ради сохранения радиостанции.

Никакая «легальная площадка» не стоит согласия прикрывать выборный мухлеж. Кстати, пример «Эха Москвы» лишь заставляет еще раз задаться вопросом: а надо было вообще цепляться за эту «легальную площадку»? Ну, отобрали ее — и что? Новый сайт «Эха» доступен любому желающему через VPN. А видеотрансляция программ доступна даже и без VPN.

Установка Венедиктова «решать вопросы» путем «договоренностей» скорее имела другую природу. Он видел себя участником «большой политической игры», которая для него сводилась к поддержке одних властных групп против других. И ради этого надо доказать, что ты — «вменяемый», договороспособный партнер, готовый играть по правилам, принятым во властной и околовластной среде. Брать «подарки, от которых невозможно отказаться». Участие в лукавых «схемах» — это ведь как «шайбы» на пальцах и золотая цепь на шее. Атрибуты статуса. Не будешь носить — братва с тобой разговаривать не будет.

Защитники стратегии «реалистических компромиссов» упускают из виду важнейшую вещь: компромиссные договоренности с диктатурой бывают продуктивны, когда она уже внутренне надломилась и начинает «сдавать назад». Перестает сажать. Освобождает посаженных ранее. Именно так было во время горбачевской перестройки, во время «круглого стола» в Польше, во время «пакта Монклоа» в Испании.

Но когда диктатура находится на подъеме, когда она только набирает силу, она ни с кем не договаривается. Она только диктует. Того, что после «белоленточной недореволюции» путинская диктатура лишь наливалась соками фашизма, не видел лишь тот, кто не хотел этого видеть. Любое «конструктивное взаимодействие с властью» ради любого самого благого дела лишь опутывало общество липкой сетью, делало (и сделало) его неспособным сопротивляться наступлению диктатуры.

Нацеленность большинства либеральных общественных деятелей на встраивание в путинскую систему весьма поспособствовало ее выстраиванию, а вовсе не сдерживало ее эволюцию в сторону фашизма. Но имеют ли смысл споры о былых ошибках сегодня? Разве не очевидно, что сейчас имеет значение только твое отношение к развязанной Путиным войне и все, кто против нее, должны помогать друг другу, а не друг друга пинать и топить? Разве не очевидно, что необходима «тотальная коалиция» против войны и диктатуры?

Но дело в том, что объединение неотделимо от размежевания. Любая платформа объединения предполагает какую-то «линию отсечения» тех, кого предполагаемая коалиция относит к лагерю противника, против которого она и направлена. Вопрос коалиции в том, где провести эту линию. Сегодня она действительно не должна определяться старыми ошибками. Важно не кем ты был раньше, а кто ты есть сейчас. И это определяется твоей позицией в войне.

Это глобальная, экзистенциальная война между деспотизмом и свободой. Режим Путина — реинкарнация нацизма, абсолютное зло. Напав на соседнюю страну, разрушая ее, убивая ее граждан, он растоптал все нормы права и морали. Он опрокинул весь современный международный порядок, основанный на запрете агрессивных войн и территориальных захватов.

Развязанная Путиным война — преступление против всего человечества. Оно не может быть оправдано никакими «опасениями» или амбициями. Украина не сделала ничего, что могло бы послужить законным основанием для применения против нее вооруженной силы. Эту войну недостаточно назвать ошибкой, которая будет иметь катастрофические последствия для России. Это преступление, грозящее катастрофой всему миру.

Преступник не должен получить ничего из того, что он требует. С преступником не договариваются. Его обезоруживают, отбирают у него награбленное, его изолируют и наказывают. Если Путин удержит захваченные им территории, международный порядок рухнет окончательно. В мире утвердится право сильного и наглого. Мир погрузится в хаос. Неизбежна и эрозия либеральной демократии в странах Свободного мира. Она будет дискредитирована как неспособная обеспечить безопасность. И найдется немало демагогов, предлагающих безопасность в обмен на отказ от демократии.

Международный порядок, международная безопасность могут быть восстановлены только в том случае, если РФ будет принуждена уйти с захваченных территорий. Уход РФ к международно признанным границам с Украиной 2013 года — вот тот единственный и неповторимый пункт, по которому должна быть проведена «линия отсечения».

Ты можешь не говорить о необходимости военного разгрома РФ, надеясь найти слова, которые убедят правящий класс или народ России отдать захваченное добровольно. Звучит, конечно, несколько фантастично, хотя чудеса в истории случаются. Но если ты призываешь ради мира дать Путину унести в зубах хотя бы часть добычи, отложив вопрос о ее возвращении на неопределенное «потом», — ты точно враг.

По этому критерию Алексей Навальный — друг, а Григорий Явлинский — враг. С какой же стороны от этой «линии отсечения» Алексей Венедиктов? А он нам не говорит. Говорит только, что армия должна уйти в казармы. А вот с какой стороны от международно признанной границы — не уточняет. Дает площадку и тем, и другим. Соблюдает баланс. Как добросовестный независимый журналист, не желающий становиться пропагандистом. Но только война заставит определиться. И вискарем вопрос будет не решить.