В начале недели Financial Times и The New York Times сообщили, что в России людей, умерших от коронавируса, возможно, на 70% больше, чем говорят власти, поскольку именно такой…
В начале недели Financial Times и The New York Times сообщили, что в России людей, умерших от коронавируса, возможно, на 70% больше, чем говорят власти, поскольку именно такой процент летальных случаев не был зарегистрирован в апреле в Москве. А в целом по России, по утверждению журналистов, якобы около 80% неучтенных смертей. Демограф, работающий со статистикой смертности (попросивший не называть его имени и должности) и председатель правления РОО «Совет по общественному здоровью и проблемам демографии» Дарья Халтурина рассказали The Insider, что статистика смертей от COVID в России действительно занижена, а в целом манипуляции с причиной смерти начались еще несколько лет назад, после майских указов 2012 года о демографической ситуации.
О том, как хоронят людей, не попавших в российскую официальную статистику жертв COVID, читайте в материале «Разбавляют статистику». Как умерших якобы не от COVID хоронят в двойных мешках с хлоркой.
Демограф, работающий со статистикой смертности
Манипуляции с причиной смерти в России уже несколько лет происходят после майских указов 2012 года, касающихся демографической ситуации. Поставили жесткие и не совсем оправданные цели, и что делать Минздраву? Как выполнять то, что невыполнимо? Ну, путем махинаций, как и многое другое в нашей стране. Все это привело к тому, что у нас испортилась статистика причин смерти. Если меня попросят сделать прогноз, как будет меняться смертность на 10 лет вперед, я скажу: «Извините, я не могу. Я не вижу правдивой динамики. То есть я вижу динамику, но я же знаю, что за этой динамикой стоит». Смертность от сердечно-сосудистых заболеваний просто перекочевала сперва в «неизвестные причины», потом Минздрав разозлился на региональные «здравы» и велел раскидать эту смертность в «старость», которая в итоге разбухла неприлично. В итоге Минздрав запретил ставить диагноз «старость» людям моложе 80 лет. Потом нашли очень удобный диабет и болезни нервной системы, и смертность от этих причин выросла в 6 раз.
Манипуляции с причиной смерти в России уже несколько лет происходят после майских указов 2012 года
в 2018 году были поставлены еще более амбициозные цели в новых направлениях. Грубо говоря, смертность от сердца была 800, и в принципе смертность очень хорошо снижалась в последний год, правда, с адского днища, но очень хорошо. Вот, допустим, в 2012 году смертность была 800, к 2018-му должна была опуститься до 600, но поставили цель 450. Из разницы в 150 сто накинули в диабет и нервы. После этого сделали вывод: «Вау, как у нас здорово падает смертность. Давайте-ка еще поставим новую цель, еще быстрее, ширше, глубже». От 500 оттолкнулись и поставили 300, хотя там было не 500, а 600. Поскольку обратная связь нарушена, неверное целеполагание, неверные цели оборачиваются порчей статистики, которой уже непонятно как пользоваться в России.
Кто писал майские указы — непонятно. Есть мнение, что их писали, как письмо из Простоквашина — первый абзац один человек, следующий абзац другой человек. Несвязанные, противоречащие, нелогичные цифры. Демографы смеялись, когда это все услышали.
Как демограф я топлю за правду и за точность статистики, чтобы брать данные в руки и говорить: «О, какие хорошие и правдивые данные. Давайте-ка я из них какой-нибудь классный анализ сделаю и смогу спрогнозировать». С ними удобно работать и можно делать хорошие выводы, но когда данные искажены, с ними ничего особо уже и не сделаешь, их надо разыскажать обратно. В общем, очень много работы, а результат не гарантирован. К сожалению, в последние годы у нас в стране такого все больше и больше происходит. Тупая некомпетентность.
Cреди ведущих демографов уже сложился консенсус, что лучшим способом определить тяжесть эпидемии и степень ее воздействия на общество и экономику является сравнение прироста общей смертности от базового уровня. Именно этим индикатором оперирует агрегатор данных по смертности в Европе EuroMOMO. Они анализируют только общую смертность, смотрят сезонность, вычисляют стандартное отклонение. Это прекрасный способ, и мы видим, что в некоторых странах вообще не было эпидемии, поскольку там не было прироста общей смертности. Это Германия, Эстония, Дания, Норвегия, Финляндия. Почти во всех странах восточной Европы еще не было особого прироста смертности. Треть штатов в США пока еще вообще не имели никакого заметного роста смертности. И еще в трети рост смертности небольшой в сравнении с сезонным гриппом.
Во всем мире ученые рекомендуют обращать внимание на прирост общей смертности, независимо от причины. В разных странах практика разная. Например, в Англии число пневмоний практически не выросло, когда появился COVID, а в США, особенно в Нью-Йорке, оно выросло существенно. Совершенно разный подход кодирования смерти у двух стран по разные стороны океана. Хотите оценить перспективы, прогноз, влияние — смотрите только на дельту общей смертности. Как быстро растет вся общая смертность. Мало ли, что там накодируют — в мире сейчас ситуация военная, правила могут меняться. ВОЗ правила на ходу меняла несколько раз.
Хотите оценить перспективы, прогноз, влияние — смотрите только на дельту общей смертности
Если мы возьмем официальный прирост в апреле в Москве 18%, то лично мне он показался заниженным. Хотя такого уровня смертности в апреле не было с 1995 года и вообще не было ни в один месяц, не считая жары 2010 года. Я думал, что будет +30%. Если верить этой статистике, то в Москве в апреле 650 человек умерло официально от COVID и с 1 апреля по 9 мая 1,5 тысячи умерли от COVID, но поскольку темп смертности весь апрель разгонялся, то мы можем сказать, что за апрель у нас неучтенных смертей с (где причиной смерти указано что-то другое) более тысячи. В итоге общая цифра умерших от коронавируса за апрель получается 1650–1750, что очень близко ко всему приросту смертности.
Статистика на этот раз была выкинута очень рано. Никогда раньше главное управление московских ЗАГСов так быстро не выкидывало статистику за предыдущие месяцы. Я слежу за этим много лет, собираю статистику по многим ЗАГСам и делаю свои собственные таблицы прежде, чем Росстат их все почистит и опубликует. Делается это в конце месяца, а поскольку мне нужны демографические прогнозы или еще что-то, я хожу по сайтам ЗАГСов, собираю статистику сам. Это муторно, но примерно к середине месяца все понятно. Москва отчитывается достаточно поздно. Только через два месяца вся информация — очищенная и обработанная — появляется в Росстате вместе со всеми другими регионами, и в ней нет никакого толка.
Последний месяц нарастали разговоры, о том, что «они скрывают, почему такая задержка», и когда уже Навальный об этом сказал, на следующий день они опубликовали статистику, но она достаточно сырая и недоукомплектованная. Я думаю, что еще тысяча смертей должна прийти, потому что еще могут трупы в моргах лежать, в холодильниках, родственники могли не успеть их похоронить, плюс майские праздники были, плюс еще карантин. ЗАГСы работают сейчас совершенно по-другому. (В Москве в апреле число зарегистрированных рождений чуть ли не в три раза сократилось по сравнению с прошлым годом, это абсолютно фантастическая цифра, такого раньше не было никогда. Люди просто не ходят в ЗАГСы, а в электронном виде на Госуслугах регистрируются далеко не все).
Весь апрель смертность разгонялась, и к началу мая было накоплено достаточно много. Мое личное мнение, что к числу 1840 можно смело добавить тысячу. Я этого ожидал, и когда вышли официальные данные, я был приятно удивлен, что смертей меньше, но потом я стал думать и понял, что это далеко не конец. Очевидно, что в мае будет больший прирост — мы будем иметь либо 40%, либо 50% к фону. Это сопоставимо с пожарами жаркого лета 2010 года. Но это по по-прежнему недостаточно серьезно на фоне любого другого города такого размера. В Стамбуле +60%, в Джакарте около +70%.
При этом государство подает противоречивые сигналы. С одной стороны, оно хочет всех заставить сидеть дома без денег, только недавно «расщедрилось» на детей, а с другой стороны, постоянно пытается преуменьшить масштаб проблемы, причем так грубо и топорно, что если десяток-другой специалистов займутся проблемой, они быстро поймут, что статистика подкручивается и по случаям, и по смертям.
Государство хочет всех заставить сидеть дома без денег, но при этом само же пытается преуменьшить масштаб проблемы
Я бы не сказал, что наш Минздрав действует как-то особо изощренно. Он привык так действовать, и он так действовал последние годы, чтобы не дай Бог ничего лишнего, лишь бы было помягче. Но, конечно, наглее действуют региональные штабы. Они прямо сглаживают. Я вижу, что в отдельных субъектах то начинаются смерти, то прекращаются. Допустим, четыре смерти в Калужской области в обход губернатора попадают в федеральный штаб, губернатор извиняется и тут же увольняет министра здравоохранения и после этого неделю никто не умирает от COVID. Такие случаи очевидны, я их насчитал семь или восемь. Это голые факты, без оценок.
Это вызывает удивление. Я вижу, что это усиливается в последние дни. В апреле у нас была вполне пристойная статистика случаев, прыгающая, что естественно, но потом все начало сглаживаться. Все больше людей понимают, что нам суют что-то либо не первой свежести, либо запоздавшее и сглаженное. Я всю жизнь работаю с цифрами, смотрю на эти поля с данными и мне смешно: число смертей, например — 26-28-26-28-28-26-26-28 в день. Ни стыда, ни совести. Мне обидно за державу, не виновата же она, что COVID пришел. Он пришел к нам поздно, и не из Китая, а из Италии. Даже этот недокарантин был введен не слишком поздно, на самой ранней стадии.
Дарья Халтурина, председатель правления РОО «Совет по общественному здоровью и проблемам демографии»
Российский учет смертей из-за коронавируса отличается, от практики других стран, из-за чего мы видим низкие цифры. Беспокоит, что низкие показатели смертности от Covid-19 в России расхолаживают граждан. Люди говорят: «Где обещанные горы трупов? Снимайте карантин!» и не соблюдают режим самоизоляции.
Было бы здорово, если бы все страны во имя унификации опубликовали цифры всех умерших, с диагностированным Covid-19, а потом бы разбирались, как правильно кодировать. От табака умирают по 300 тысяч россиян в год, как и от алкоголя, но это мы по косвенным данным вычисляем, а в статистике они все попадают в другие причины смерти — инфаркт, инсульт, рак и так далее.
Справка:
20 апреля было опубликовано руководство Всемирной организации здравоохранения, согласно которому «Смерть от коронавирусной инфекции COVID-19 для целей эпиднадзора определяется как смерть, наступившая в результате клинически установленного заболевания, подтвержденного или определённого как вероятное, если нет чётко установленной альтернативной причины смерти, которая не может быть связана с заболеванием COVID-19 (например, травма). При этом не должно быть периода полного выздоровления от COVID-19 между болезнью и смертью. Причиной смерти от COVID-19 не может быть определено другое заболевание (например, рак), и она должна учитываться независимо от ранее имевшихся заболеваний».
В апреле в Москве был прирост примерно на две тысячи смертей в сравнении с прошлыми годами. Такое наблюдалось и в других странах в период эпидемии коронавируса. И хотя избыточная смертность в Москве без сомнения должна увеличиться до конца эпидемии, есть надежда на меньшие потери, чем в Нью-Йорке (24 тысячи) или Лондоне (более 10 тысяч) в связи с тем, что карантин ввели на более раннем этапе.
Понятно, что избыточная смертность во время эпидемии не только от коронавируса. Туда попадают и случаи, когда медицинская помощь не была оказана полноценно. Это очень сложная ситуация. Дело не только в загрузке системы здравоохранения, но и в том, что в целом медицинские учреждения — это источник инфекционной опасности. Гематологи говорят, что нет донорской крови, потому что доноры боятся идти сдавать кровь.
С другой стороны, карантин должен был прижать другие инфекции — должно быть меньше смертей от гриппа и других ОРВИ. Должна быть ниже обычного смертность от ДТП. Все это трудно оценить, хотя хотелось бы. И все же очевидно, что большая часть избыточной смертности в Москве связана именно с коронавирусом.
Где-то в середине мая будет общероссийская статистика за апрель, в июне — за май. Если Москва будет побыстрее обновлять, не побоится, то мы немного раньше увидим все эти случаи. И скоро нам будет ясны потери России от этой эпидемии.
